Дураки умирают по пятницам [= Глупцы умирают по пятницам ] - Эрл Стенли Гарднер

— А что с ним должно быть?

— Это он делал тосты с пастой?

— Откуда, черт возьми, я могу это знать! Но я полагаю, этовходит в его обязанности.

— А что думает Шарлотта по этому поводу? — спросил я.

— Что думает? — переспросила Берта. — Тебе повезло, что тебяздесь не было. Иначе тебе пришлось бы выслушать все, что она думает не толькопо этому поводу, но и о тебе. Хватит тебе этого?.. Кто там еще?

Действительно, в дверь громко стучали.

— Наверное, опять эта Хенфорд, — предположила Берта. — Я еепущу, чтобы ты все сам выслушал от нее.

Я уже сыта по горло все время защищать тебя и объяснятьШарлотте, что во всей этой истории должно быть еще что-то, что она от насскрыла.

— Значит, ты все-таки это ей сказала? — спросил я.

В дверь опять сильно постучали.

— Конечно, — сказала Берта. — С тобой я еще разберусь, нопозволить этой сопливой девчонке портить репутацию нашей фирмы?! О, дорогой,открой, пожалуйста, дверь и посмотри, кто там шумит.

— Похоже на полицию.

— По мне, хоть китайский император, — ответила Берта, — идиоткрой дверь, иначе нам ее испортят, а расходы у нас и без того большие.

Я прошел через приемную и приоткрыл дверь.

— Что за шум? — спросил я.

Инспектор уголовной полиции Фрэнк Селлерс сразу приналегсвоим могучим плечом и сказал:

— Ба! Мой друг Дональд! В такое время еще в бюро?

Как поживаешь, мой мальчик?

Его рукопожатие было таким крепким, что мне пришлосьпомассировать руку.

— Где Берта?

— У себя в кабинете.

— Это хорошо! Я давно вас обоих не видел. У вас все хорошо?

— Все о'кей. Входите же. Я полагаю, вы хотите нанести намофициальный визит?

Селлерс сдвинул шляпу на затылок и насмешливо посмотрел наменя:

— Разве так принимают старого друга? Я пришел к вам немногопобеседовать, а меня так недружелюбно встречают.

— Дональд, кто там пришел? — послышался из кабинета голосБерты.

Я предложил Селлерсу:

— Входите и скажите ей это сами.

Селлерс прошел в кабинет.

— Добрый вечер, Берта.

— Какая неожиданность! — ответила она и лукаво посмотрела нанего.

— Как дела? — поинтересовался он. Опустившись в кресло дляпосетителей, он вытянул ноги и выудил из кармана сигарету.

— Вы так и не набрались хороших манер с тех пор, как мы свами виделись в последний раз, — констатировала Берта.

— Ах да! Моя шляпа! Чуть не забыл, — ухмыльнулся Селлерс.

Он снял шляпу, провел рукой по непокорным волосам и,подмигнув мне, вытащил из кармана спички.

— Ну, как дела, Берта?

— Если бы я отдала концы месяца полтора назад, вы, вероятно,и не заметили бы этого. Почему вдруг такая заинтересованность в наших делах?

Селлерс ответил:

— Я не интересуюсь вашим здоровьем, потому что знаю — выпрекрасно себя чувствуете. А поскольку вы ставите деньги на первое место, я иинтересуюсь вашими делами.

— А, идите к черту! — тявкнула Берта, но в глазах еепоявились искорки.

Селлерс дружелюбно посмотрел на нее.

— Я уже неделю назад хотел забежать к вам. Но вы знаете, какэто бывает. У нас чертовски много работы.

Создается впечатление, что преступники размножаются неполовым путем, ибо чем больше мы их сажаем за решетку, тем больше ихстановится.

— И тем не менее очень странное время для визита в бюро, —ответила Берта.

— К чему сразу такой вызывающий тон? Имейте терпение. Ятолько сказал, что собирался забежать неделю назад. А тут всплыло делоБаллвина, и мне показалось, что вы в какой-то мере связаны с ним. Вот икомиссар говорит мне: «Фрэнк, вы лучше знаете этих людей и находите с нимиобщий язык. Сходите и узнайте, в чем там дело. Но никакого давления и тем болееугроз. Будьте вежливы и задайте всего парочку вопросов. Я знаю, что они могутнам помочь».

Берта посмотрела в мою сторону и промолчала. А я сунулсигарету в рот.

Селлерсу, казалось, не понравилось наше молчание.

Он вынул сигарету изо рта и сказал мечтательно:

— Если хотите знать мое мнение, то я с шефом не согласен. Выже знаете, как обстоят дела. С большинством частных агентств отношения у насплохие, и им от нас достается за то, что они не хотят помогать в делах и,вместо того чтобы выложить карты на стол, морочат нам голову. Но с вамикомиссар велит быть вежливым и предупредительным.

Мы промолчали. Селлерс снова спросил:

— Так что вы знаете о деле Баллвина?

Берта кивнула в мою сторону:

— Спросите об этом Дональда. Я занимаюсь только финансами.

Селлерс обратил свой холодный и проницательный взгляд наменя:

— Ну, Дональд?

Я рассмеялся и сказал:

— Вам лучше бы поберечь свой рентгеновский взгляд длячего-нибудь другого, инспектор.

Он положил сигару в пепельницу.

— С этим я согласен, Дональд, но тем не менее прошу васрассказать мне все, что вы знаете.

Я начал:

— К нам пришла женщина, которая хотела знать, что происходитв семействе Баллвинов. Она дала мне, вернее, Берте двести пятьдесят долларов, апотом я принялся за работу.

— И что же вы успели узнать?

— Я установил за миссис Баллвин слежку, чтобы понять, что унее на уме. А потом разработал план, с помощью которого мог бы проникнуть вдом, не вызывая подозрений.

— И поэтому вы купили… О, простите, это вы сами должнырассказать.

— Поэтому я купил анчоусную пасту. И придумал эту шутку срекламой.

— Значит, вы купили пасту?

— Да.

— Где?

— В продуктовом магазине на Пятой улице.

— Вы помните хозяина… точнее, имя хозяина этого магазина?

— Нет, но я думаю, что смогу его найти, хотя магазинчик этоти небольшой.

— Почему вы выбрали именно анчоусную пасту?